Автор: Георгий Вилков
Самая распространенная и общеизвестная (и весьма научно обоснованная) версия происхождения Бендерской крепости заключается в том, что настоящую каменную крепость здесь начали строить в 1538 году – в год окончательного покорения Турцией Молдавского княжества. Именно эта дата, с сопутствующим пояснительным текстом, указана в тарихе султана Сулеймана – мраморной закладной плите, ранее висевшей на лицевой стороне Надвратной башни цитадели крепости. Оригинал плиты частично сохранился; кроме того, до нас дошли очень точные рисованные копии её полного текста, хорошо изученные, тщательно переведенные в разных вариациях, что позволило уже в настоящее время изготовить почти идентичную копию тариха в мраморе, и вернуть его на исконное место пребывания.
Периодизация этапов строительства Бендерской крепости сама по себе большая отдельная тема, которая будет изложена в другой главе; настоящая статья посвящена вопросам, которые очень интересуют историков сегодня: были ли иные фортификационные сооружения на месте нынешней Бендерской крепости? Кто их строил и зачем? Сколько времени и в каком виде они просуществовали?
Первая версия возникновения укреплений на месте крепости, и одна из самых популярных – генуэзская. Вкратце, её суть заключается в том, что изначально, на том месте, где сейчас располагается крепость и где ранее существовала переправа через Днестр, генуэзскими воинами-торговцами была построена каменная цитадель с башнями. Уже потом её достраивали и перестраивали молдавские господари, а потом и турецкие султаны.
Самое раннее упоминание об этом, и, по сути, первая попытка установить возраст Бендерской крепости, встречаются у историка Мирона Костина (1633-1691), который предположил, что фортификации крепости были построены в разное время «старыми даками», римлянами, генуэзцами или же молдавскими воеводами.
Генуэзская версия считалась основной и в русской, и в советской историографии, где приводятся сведения из множества источников, утверждающих, что генуэзцы являются основателями Бендерской крепости.
Так, военный историк А. Защук в своем труде, посвященном военному описанию Бессарабской области, изданном в 1862 году, в разделе о летописи Бендерской крепости, пишет: «В эпоху владычества Генуэзцев на берегах Черного моря, колонии их распространялись и по Днестру; в числе воздвигнутых ими укрепленных замков на важнейших пунктах, устроен был и существующий теперь в крепости Бендерах, составляющий ея цитадель. Имя этого замка и время его основания, а также переход во владычество турок достоверно неизвестны. Последними замок покорен был, вероятно, после того времени, когда пала пред оружием Магомета II Кафа, главный пункт владычества Генуэзцев на Черноморском побережье… Во времена Генуэзцев, замок, главные части которого существуют и теперь, имел, как должно полагать, вид тот же самый или подобный тому, в каком он находился во время взятия его русскими войсками в первый раз в 1770 году…Первоначальная постройка замка, как видно, была произведена до изобретения пороха и укрепления замка назначались для помещения прежних метательных орудий».
Издание «Бессарабия» (1903 год, графический, исторический, статистический, экономический, этнографический, литературный и справочный сборник под редакцией П. Крушевана) в кратком историческом описании городов Бессарабии отмечает: «Древнейшие из укреплений по берегу Днестра принадлежат генуэзцам. Еще уцелели их башни в цитаделях Хотина, Бендер и Аккермана. К XV веку относятся пристройки к Хотинской, Акерманской крепостям и крепости Сороки, а также развалины крепости Гуша на Днестре у села Чобручи, Бендерского уезда, разоренной казаками Хмельницкого».
В частности, непосредственно о городе Бендеры, сказано следующее: «Бендеры существовали еще во времена гетов и, по образованию Трояновой Дакии, под именем Тигичиула служили одним из центров управления покоренных римлянами земель, в X веке Бендеры называли Тунгаты и в нем жили придунайские русские славяне. В начале XV века литовско-русский князь Витовт, овладев Подолией и землями до Черного моря, построил на месте Тунгат крепость Тягин (Тигин), затем Тигином овладели генуэзцы, соорудившие Цитадель и вообще расширившие и укрепившие местность».
Историк П. Батюшков в своем труде «Бессарабия. Историческое описание» (1892 год) писал: «…Что же касается Тегиня, то основание или восстановление его приписывают великому князю литовскому-русскому Витовту…В некоторых из этих городов, как например в Аккермане, Бендерах и Сороках, а также в Хотине жили и генуэзцы, устроившие здесь свои торговые колонии и замки…Султан (Сулейман) предпринял поход на Молдавию и разрушил молдавские крепости Аккерман, Килию, Бендеры и Сороки, в которых были генуэзские фактории и замки».
А. Вельтман в работе «Начертание древней истории Бессарабии» (1828 год) писал: «В XII столетии являются генуэзцы. Везде вкралось их могущество и влияние. Море и реки были покрыты грозными судами генуэзцев. В это время произведения щедрой природы Молдавии, Валахии и Бессарабии, Подолии и прочих окрестных земель обращалось ими в золото. По рекам Дунаю и Днестру они населили колонии, построили укрепления и обладали торговлей сих мест.»
Подтверждением генуэзской версии происхождения крепости может служить письмо воеводы Стефана Петричейку от 30 марта 1673 года людям Генуи, где тот в тексте письма говоря о крепости Тигина, прямо называет ее принадлежащей генуэзцам (Дженовезе).
Что говорят о Бендерах всеми уважаемые энциклопедии?
Географическая энциклопедия: «В XII веке (здесь) возник славянский Тигин, в XIII веке захвачен генуэзцами, которые построили цитадель, в XIV веке (захвачен)молдавскими князьями, в 1538 году – турками».
Большая советская энциклопедия: «В XII веке на месте древнего поселения генуэзцы построили крепость».
Советская историческая энциклопедия: «В XII веке оно – поселение Тягин было завоевано генуэзцами, построившими цитадель с башнями».
Энциклопедия Брокгауза и Эфрона: «…Бендеры впервые были укреплены в эпоху владычества генуэзцев на Черноморском побережье».
В энциклопедии, посвященной историям рек, в разделе о реке Днестр сказано: «В XII веке русские летописи указывают на существование в устье Тираса колонии Белгород, возникшего на месте греческого полиса Тира. С этого же времени на Днестре усиливается торговое влияние генуэзцев. Они учреждают на реке ряд факторий для защиты которых устраивают крепости в Бендерах (Тягиня Кяча), Сороки (Ольхион), Хотине и Белгороде».
Возвращаемся к работам историка А Защука. В другом разделе своей работы, посвященной описанию племен, нравов и обычаев народов Бессарабии, А. Защук пишет: «В XII столетии здесь являются Генуэзцы. По рекам Дунаю и Днестру они населили колонии, построили города и обладали торговлей этих мест около четырех веков. Стены, башни и бойницы замков Хотинского, Ольхиинского (Сороки), Тигинского (Бендеры), Палансковского и Монкастро (Аккерман) напоминают их доныне».
В издании Кишиневских епархиальных ведомостей от 1874 г. не просто упоминают о генуэзцах в Бендерах, но даже описывают саму крепость: “При генуэзцах г.Бендеры ограничивался одним замком, который существует и доселе и незначительною группой хижин, неправильно разбросанных по трем сторонам замка. Замок этот состоял из восьми высоких башен…В домах расположенных с наружной стороны замка жили частью прислужники генуэзские, частью туземцы молдоване, последние занимались рыболовством в незначительных размерах, а также сплавом генуэзских судов… Когда именно генуэзцы потеряли владычество над замком Тигином, т.е. уступили ли они его молдавскому господарю Стефану Великому…или же уступили его силе оружия грозного завоевателя турецкого Баязета 2-го,-неизвестно”.
При рассмотрении генуэзской версии происхождения Бендерской крепости (да не только её) всегда встает вопрос- почему ни в одном из источников генуэзцы не упоминаются как владельцы той или иной колонии, территории, фактории, крепости, несмотря на то, что в строительство факторий ими вкладывался немалый капитал?. Для поиска правильного ответа следует рассмотреть общую политическую и экономическую ситуацию того времени. Очень важно так же понимать, что эти территории имели хозяина, как бы он не назывался: «верховным правителем» или «князем»; но генуэзцы этими хозяевами не были. Верховными владельцами этих земель и всего, что на них находилось (в т.ч. генуэзских колоний), в тот период времени являлись татарские ханы. Они выдавали генуэзцам «разрешения» на строительство и торговлю, но предоставляли им полную самостоятельность. В 1380 году генуэзская пехота даже участвовала на стороне Мамая в Куликовской битве. Несмотря на этот вассалитет, колонии генуэзцев в Северном Причерноморье неоднократно подвергались нападениям и разорениям со стороны татарских ханов.
После крестовых походов, стремясь к расширению сферы своих торговых операций и желая монополизировать вообще торговлю в Чёрном море, при поддержке Византии, генуэзцы добиваются от ставленника Золотой Орды в Крыму, Мангу-хана, передачи им в 1266 году Кафы (современная Феодосия). Кафа становится базой, центром торговли генуэзцев. В 1357 году генуэзцы захватывают Чембало (Балаклаву), в 1365 году – Солдайю (Судак). В устье Днестра самой крупной торговой факторией генуэзцев становится Самастро (или Монкастро, современный Белгород-Днестровск); на черноморском побережье – Джинестра (Одесса), а в устье Дуная – Ликостомо (Килия). Также ими закладываются и мелкие, вышеназванные фактории непосредственно уже и по Днестру.
Если отследить упомянутые выше населенные пункты от Днестровского лимана, вплоть до истоков Днестра (вверх по течению): Белгород (Монкастро), Паланка, Тигина, Сороки, Хотин, то везде отмечена та или иная деятельность генуэзцев. Эти колонии заселялись представителями разных народов. В них проживали греки, армяне, итальянцы, евреи, татары, адыги и другие народы. Фактории, как правило, были хорошо укреплены, в крепостях находились военные гарнизоны
По Днестру генуэзцы возили пшеницу из Польши в Белгород, но не только – товары были разные и разнообразные, в том числе и невольники-рабы, в том числе славяне, которых перекупали у татар и турок с целью дальнейшей перепродажи. Кафа имела печальную известность одного из крупнейших центров работорговли. До наших времен дошли довольно точные сведения о типах торговых судов, которые генуэзцы использовали для доставки товаров по Днестру; назывались они галеры, представляли собой деревянные сооружения прямоугольной формы, общей вместимостью до 12 тонн груза, имели очень низкую посадку, благодаря которой легко проходили мелководные участки Днестра. Известно, что река Днестр являлась речным ответвлением «Via Tatarica» – татарского торгового пути, по которому из Подолии доставлялась пшеница и другие товары в Ак-Керман. Флорентийское пособие «Практика торговли» свидетельствует, что в 1324-1336 г., зерно из Подунавья и Приднестровья поступало на рынки Перы и Генуи.
В середине XIV века Золотая Орда утрачивает территории Днестровского лимана. Крепость Монкастро (отныне она становится Четатя Албэ) переходит в управление молдавских господарей. В результате этого генуэзцы лишаются формального права на использование крепости. Однако, румынский историк Н.Йорга высказывает предположение, что именно в середине XIV века фактическая власть в Монкастро (Ак-Кермане) переходит от Золотой Орды к Генуе.
Тем не менее, Четатя Албэ остается главным финансовым и торговым центром княжества, а значительная часть капитала там – генуэзская. Молдавские господари не мешали торговле и проникновению генуэзцев вверх по Днестру, даже включили их в список купцов, имеющих особые привилегии, наряду с немецкими и армянскими купцами. И основной торговый капитал генуэзцев находился именно в Белгороде или Килие, находящимися под контролем молдавских господарей. При этом, несмотря на весьма тесные и взаимовыгодные отношения с молдавскими властями, разрешение на плавание по Днестру генуэзцы получают именно у татар в 1436 году, а не у господарей Молдовы. Судя по всему, трехсторонние отношения между молдавскими господарями, татарами и генуэзцами были очень многосложными и непростыми.
Непросто в дальнейшем развивалась ситуация и для самих генуэзцев. Обострение внутренней обстановки в самой Генуе, рост социальных и национально-религиозных противоречий, жесткая борьба между различными торговыми группировками и ростовщическим капиталом, соперничество с Венецией привели к ухудшению положения и упадку генуэзских колоний в Северном Причерноморье. В XV веке, после падения Византии (1453 год), Генуя уступила черноморские колонии своему банку Сан-Джорджио.
Очень сильно ухудшилось и международное положение колоний: они стали лакомой добычей в междоусобных войнах монголо-татарских ханов. Генуэзцы попытались вмешаться в борьбу татарских феодалов за власть, но только еще больше усугубили ситуацию. В 1475 году практически все генуэзские колонии были захвачены и разграблены Турцией и татарскими ханами. Постепенно начали приходить в упадок и колонии на периферии, в частности, на берегах Днестра. После падения Белгорода в 1484 году генуэзцы были вынуждены покинуть город и перебраться в Сороки, в свою факторию Ольхония, которую также вскоре оставят молдавским воеводам. Судя по всему, аналогичная судьба постигла и крепость Тигина, а первых её строителей-генуэзцев как-то подзабыли, потому что они были хозяевами (управителями, распорядителями), но не юридическими владельцами своих колоний и факторий; ту или иную территорию или объект итальянцы получали в аренду – как ярлык на пользование в Монкастро или участие в строительстве Хотина во второй половине XIII века. Наиболее логично предположить, что-то же было и с Тигиной. Генуэзцы не являлись субъектами права, даже если и вкладывали в строительство новых факторий свои средства. Если это они построили цитадель (или подобие крепости в Бендерах) формально строение все равно принадлежало тому государственному образованию, власть которого, в то время, распространялась на эту территорию. И это обстоятельство, уже в наше время, привело к серьезным научным спорам, разным толкованиям и дискуссиям по вопросу истинного происхождения Бендерской крепости.
Вторая версия происхождения Бендерской крепости – молдавская версия. Её суть заключается в том, что задолго до прихода в этот регион турок, крепость в этом месте была построена молдавскими воеводами. Версия частично также подтверждается документами и имеет своих сторонников, но, все-таки, она очень спорная. Оборонительная система Молдовы того периода времени довольно хорошо изучена, освещена в историографии – и крепость Тигина там практически не упоминается.
Оборонительная система молдавского государства состояла не из укрепленных городов, а из девяти крепостей, шесть из которых располагались близ одноименных городских поселений. Это крепости: Белгород, Килия, Хотин, Сучава, Нямц и Роман. Остальные три – деревянно-земляные военного назначения: Цецин (Чечунь), Хмель (Хмелев) и Сороки. При этом вряд ли кто-то станет оспаривать тот факт, что часть этих крепостей не молдавского происхождения; это бывшие генуэзские фактории и крепостные сооружения других эпох и государств.
Так, на месте генуэзской фактории Ольхонии, в 1499 году, Штефан Великий строит крепость Сороки, сначала деревянную, а, при Петре Рареше, в 1543 году, возводится уже каменное фортификационное сооружение. Начало крепости Белгород было положено в XIII веке золотоордынским ханом Берке под именем Ак-Либо, на месте древнего греческого города Тира. Монголо-татарами был выстроен и большой город, названный Шехр-аль-Джедид (новый Город), рядом с которым впоследствии будет возведена молдавская крепость Орхей. Крепость Килия была известна еще при римлянах под именем Ахиллия.
Равно никто не станет оспаривать и тот факт, что молдавские господари вложили колоссальные силы и средства в перестройку и усиление этих крепостей. Штефан чел Маре серьезно доработал и укрепил Белгород и Килию; Белгородская крепость была вообще модернизирована, получила самые современные на то время дополнительные крепостные сооружения, которые просто вобрали в себя и заслонили сохранившуюся генуэзскую цитадель.
Так сказать, исконными молдавскими крепостями можно считать Сучаву, Нямц, Роман и Цецин, основанные непосредственно молдавскими господарями внутри страны. Это крупные или, в географическом положении, важные фортификации. Но существовал еще ряд крепостей, которые, так или иначе, упоминаются в документах, но, почему-то, считались менее важными для Молдавского государства: Крэчун, Шкея, Юргич-Кермен (Паланка) и некоторые другие. Если судить по частоте упоминаний в историографии, крепость Тигина относилась к этой категории; о ней в тот период времени почти вообще ничего не известно. Редкие упоминания о крепости Тигина встречаются в следующих источниках: в работе историка М. Садовяну, посвященной биографии Штефана чел Маре, и изданной в 1934 году в Бухаресте, говорится: «…Далее простирается…Лэпушенская (земля) с крепостью Тигина, Оргеевская, Сорокская, Буджакская, Килийская и Белгородская…На Днестре у Сорок также была крепость, связанная с Тигиной и Белгородской твердыней на Лимане». В главе четвертой этого же труда М. Садовяну пишет: «А потом, пожаловав пыркелабом своего боярина Гангура, господарь повелел заложить без промедления, каменную крепость с земляными раскатами у Оргеева на Днестре…и еще добавить ратников в Сорокской и Тигинской крепостях».
Косвенно Тигина упоминается в описании факта того, что в 1482 году, по пути в Белгород, Штефан III посетил и Тигину, где молился в православной Успенской церкви. Однако, описывая это посещение, источник говорит о населенном пункте, а не о крепости.
Уже упоминавшийся историк Мирон Костин еще в XVII веке предположил, что на основе старых, уже существовавших, укреплений в Тигине, молдавские воеводы воссоздавали, то есть, отстраивали новые крепостные укрепления.
В XX веке историк Николай Йорга писал, что крепость, расположенная на старой днестровской переправе, уже существовала в середине XVI века. По мнению Константина Гиуреску, старые укрепления в Бендерах, вероятней всего, были выстроены из дерева и земли, как тогда было принято в Молдавском княжестве, когда его границы в период 1370-1380 гг. были расширены до берегов Днестра и Черного моря.
Единственное свидетельство, прямо указывающее на существование на месте Бендер настоящей крепости, возможно, построенной из дерева и земли, найдено в польско-молдавской летописи, датированной серединой XV века. Там, в описании османских завоеваний 1538 года, прямо говорится, что турецкий султан Сулейман «завладел молдавской крепостью Бендеры».
Историк Ион Киртоагэ утверждает, что для того, чтобы исключить опасность татарских набегов, которая значительно выросла в конце XV века, Штефан Великий продолжил укреплять систему обороны на берегах Днестра. Для этого он, в конце XV века, рядом со старыми укреплениями молдавской Тигины, построил небольшую крепость из дерева и земли. Она, в первую очередь, была направлена против татар, от их вторжения в Молдову через переправу в этом месте. Против тех татар, которые приняли участие в войне против Штефана в компаниях 1478 и 1484 гг. И, уже в период между 1538 и 1539 гг., турки на месте старой крепости, построили каменную крепость.
Архитектор Валентин Войцеховский, изучив стены Бендерской крепости, пришел к однозначному выводу, что основные укрепления молдавской крепости Тигина были перестроены османами. По мнению Войцеховского, молдавские архитектурные элементы прослеживаются по всей системе комплекса. Наблюдая за стенами замка, автор обнаружил, что вертикально они образуются из двух слоев, что указывает на существование здесь крепости еще до османского нашествия. По его мнению, второй слой стен был добавлен уже турецкими строителями Синана. Ради справедливости стоит отметить, что в своем докладе Войцеховский не разделяет стены цитадели и ее башни, которые могли быть выстроены или усилены панцирными кладками в разные периоды времени. Войцеховский указал на три периода в эволюции этого средневекового укрепления. На первом этапе крепость (цитадель) была выстроена молдавскими воеводами с тонкими стенами в конце XV века. На следующем этапе, начиная с 1538 года, турки укрепили стены молдавской цитадели, а уже на заключительном этапе, в XVIII веке была построена и внешняя крепость.
Но, любые предположения и версии, должны быть подтверждены, и, желательно, не одним, а несколькими источниками. Именно этого не хватает молдавской версии возникновения Бендерской крепости; на основании имеющихся данных назвать её исконно молдавской пока что не представляется возможным.
Третья версия возникновения Бендерской крепости – татарская. С одной стороны, она очень известна, благодаря работе Г. Аствацатурова; с другой – в ученых кругах она наименее обсуждаемая и признанная, хотя так же очень серьезно подкрепляется доказательствами и свидетельствами. Коротко, её суть заключается в следующем: татары длительное время контролировали эту область и оказали на ее развитие существенное влияние. По мнению части специалистов, именно татарами на крутом берегу Днестра было впервые выстроено крепостное сооружение, да и одно из исторических имен города Бендеры происходит от топонима «Тягяня-кячу», означающего «Дом Тегина».
Согласно этой версии, в период XIII-XIV вв., на месте, где сейчас располагается Бендерская крепость, а также в районе нынешнего села Парканы, находилось место кочевого зимовья татарского князя Тегин-бея Ширина (впоследствии стал основателем русского княжеского рода Ширинских) Отсюда и татарская версия происхождения названия города – Тигин, Тегин, а окончание кяч, кячу, могло служить обозначением жилья от татарского термина кьёшк (киоск, стоянка, временное укрепленное жилье).
Собственно, таких татарских зимовий называемых «Хан-Кышла» (Ханское зимовище) в нашем регионе было довольно много.
Татарская версия возникновения крепости и названия города подтверждается в исторических источниках. Так, еще в XVII веке турецкий летописец Ибрагим Печеви (1618 г.) напротив Бендер, на левом берегу реки Днестр обнаружил родовое татарское кладбище. Описывая развалины «высокосводного» здания, летописец обнаружил на нем надпись, которую перевел как «Сия могила Ширина». Речь, видимо шла о родовом склепе крымского хана Тегин-бея, умершего в 1456 году.
В XIX веке непрофессиональные археологи, супруги Степковские, обнаружили в районе Бендер около четырехсот могильников-курганов, в которых находили монеты золотоордынских ханов Токты (1291-1313 гг.), Узбека (1313-1342 гг.).
В свидетельстве турецкого чиновника, давшего в XVIII веке краткую историческую справку о Бендерской крепости, сказано, что: «Раньше Бендер был менее значительным и служил местопребыванием назначаемого крымским ханом бея с однохвостным бунчуком[2]».
Турецкий путешественник Эвлия Челеби, описывая Бендерскую крепость, в преамбуле высказал очень интересную мысль, упомянув о том, что на месте Бендер, в конце XV века, существовала небольшая крепость, построенная турками по просьбе татар в 1484 году: «Баязид II хан дал поручение и великий визирь Гедик Ахмет паша построил башню небольшую, но полезную для переправы».
Итальянец Г.Б. Моталбани, в 1620 году, называл Тигину бывшей татарской крепостью, и, довольно уверенно, заявил, что уже 76 лет регион находится в турецком владении. Сами турецкие летописи считают Молдову завоеванной Османской империей с 1476 года, т.е. через год, после падения Кафы в Крыму.
Косвенно подтверждает татарскую версию и тот факт, что турки, хоть и дали новое название крепости и населенному пункту (Бендеры), но очень долго продолжали использовать и старое – Текин. Под именем Текин крепость отображалась как на турецких, так и на европейских картах. На карте османской империи середины XVII века, Бендерская крепость обозначена двумя этими топонимами одновременно: «Bender, Tеkin».
Противники татарской версии возникновения Бендерской крепости ссылаются на тот факт, что татары, будучи, по сути, кочевым народом, не строили крепостей. Но это мнение ошибочно – татары прекрасно умели строить и крепости, и целые города, причём весьма качественно. Во время расцвета Золотой Орды, она не уступала Древней Руси по количеству городов и их размерам; даже превосходила в этом плане Русь. Самые большие города Руси, Киев и Чернигов, уступали средним городам в Орде, таким, как Маджара, например. Что уж говорить о столичном Сарае, где только городские кварталы занимали площадь до 10 кв. км.
В 60-е года XIII века в Днестровско-Прутском междуречье обосновался золотоордынский темник Ногай, и, уже через 10 лет, его владения представляли собой западный улус Орды, хорошо освоенный в хозяйственном отношении. Границы улуса простирались вдоль левого берега Дуная от венгерской крепости Турну-Северин до Днестра. Археологические раскопки выявили в этом регионе непосредственно и в бассейне реки Днестр многочисленные татарские оседлые поселения с характерными чертами золотоордынской культуры.
Если же говорить о татарских городах в нашем регионе, то выше уже упоминался Аккерман, заложенный татаро-монголами. Город Килия представлял собой самый западный город Золотой Орды, эксплуатировался одновременно татарами и генуэзцами. Городище Костешты (татарское название неизвестно), остатки находятся у молдавского села Костешты –Гырля, Котовского района- площадь города в границах XIV века около 4 кв. км. Археологами было установлено, что город являлся крупным торговым и ремесленным центром. Город Щехр-аль-Джедид (Янги-Шехр), также упоминавшийся выше имел крупные монументальные каменные строения – мечети, бани, дворцы и каменные жилые дома.
В Днестровско-Днепровском регионе археологи обнаружилиследующие татарские города и укрепления: Крепость Ислам-Кермен (Каховка); татарские города: городище Маяки, расположенное близ устья Днестра, на месте бывшей переправы; городище Великая Мечетня; крупное городище в районе слияния рек Кодыма и Синюхи, относящееся к периоду правления хана Узбека; городище Солоное; городище Арганакли-Сарай; городище Ак-Мечеть и др.
В Причерноморье татарский хан Менгли-Гирей в XV веке основал на месте Донганичита крепость Казы-Кермен (Газы-Кермен), ныне Берислав, потом им была выстроена крепость Ислам-Кермен, ныне Каховка. В его же правление были заложены крепости Тягин, Хан-Бурун. Уже в XVI веке в этих же местах татарами строятся крепости Мустрит-Кермен и Мубарек-Кермен. В 1509 году при хане Менгли I Герае была возведена крепость Ор-Калу (Перекоп).
Такие крепости, как Кази-Кермен, Мустир-Кермен, Мубарек-Кермен и Аслам-город входили в систему укреплений таванской переправы, чьи каменные цитадели хорошо показаны на гравюре Тарасевича «Взятие Таванских городов» 1695 г. Так что строить татары умели. И строили.
В книге Дмитрия Кантемира о своем отце, господаре Константине Кантемире, мы находим любопытную фразу: «Бендеры лежат в Бессарабии. Сия область, составляя в древние времена Молдавского княжества третью провинцию, … еще при жизни Стефана Великого (1429-1504) отнята и… досталась в разделе туркам и татарам». Это еще одно косвенное подтверждение татарской версии возникновения Бендерской крепости.
В дополнение ко всему вышесказанному, следует упомянуть о том, что, кроме трех основных версий возникновения Бендерской крепости: генуэзской, молдавской и татарской, существует ряд теорий и предположений, уходящих в гораздо более древние времена.
Так, в конце прошлого столетия, в русской историографии появилась идея, согласно которой в Х веке, на месте нынешних Бендер, находился славянский город Тунгаты. Об этом пишет П.Н. Батюшков в труде «Бессарабия. Историческое описание», который упоминался выше, ссылается на то, что Византийский император Константин VII (913 -959) писал в одном из своих трудов, в главе «О народе и печенегах»: «Должно знать, что по сю сторону Днестра, в крае, обращенном к Болгарии, у переправы через реку имеются пустые крепости. Первая крепость названа пачинакитами (печенегами) Аспрон, так как ее камни кажутся совсем белыми; вторая крепость Тунгаты, третья крепость Кракнакаты, четвертая крепость Салмакаты, пятая крепость Сакакаты, шестая крепость Гиеукаты. Посреди самих строений древних крепостей обнаруживаются некие признаки церквей и кресты, высеченные в песчанике, поэтому кое-кто сохраняет предание, что ромеи (римляне) некогда имели там поселение».
В комментариях к переводу этой работы 1989 года говорится. «Названия печенежских крепостей имеют тюркскую основу и поддаются переводу. Вторая составная часть большинства названий, звучащих в передаче Константина, как «гатый» или «катый», означает «укрепление». Названия крепостей переводятся следующим образом. Тунгаты – Тун-катай – «мирная крепость»; Кракнакаты – Крак-катай – «сторожевая крепость»; Сакакаты – Сака-катай – «крепость на сваях»; Салмакаты – Салма-катай – «патрульная крепость»; лишь название крепости Аспрон не связано с тюркским языком и означает в переводе с греческого «белая» и идентифицируется с Белгород-Днестровским».
Упоминая эти города, император говорит о них, как о крепостях, расположенных на переправах. В названиях «Тунгаты и Кракнакаты, если отбросить окончания, легко узнать Тигину и Сороки, возле коих и ныне находятся переправы через Днестр.
Археологические раскопки, проведенные рядом с цитаделью Бендерской крепости, в 1969 году, Ионом Хынку, выявили здесь остатки нескольких жилых комплексов и оборонный ров, датируемый XV-XVI вв. Раскопки также привели к открытию того, что в этом месте находились фортификационные сооружения, изготовленные предположительно из дерева и глины, построенные до середины XVI века, на том месте, где позже будет выстроен каменный бастион. Согласно работам Иону Хынку, на территории северней внешней стороны каменной цитадели, им были обнаружены остатки рва и равелинов крепости, а также дома, где были обнаружены предметы материальной культуры XV-XVI века. Поверхность периметра крепости имела круглую или овальную форму, была покрыта слоем пепла и сгоревших материалов. Керамические и металлические объекты носили на себе следы огня. Также, в результате раскопок, были найдены фрагменты керамики, которые относились к гетской, черняховской и славянской культурам. Большинство же обнаруженных материалов и сооружений относились к молдавскому и турецкому периодам истории крепости.
Но, следует уточнить, что указанные раскопки проводились лишь единожды и не на всей территории крепости, поэтому они не дают целостной картины. При этом, результаты раскопок Хынку так и не были официально опубликованы, видимо в целях соблюдения режима секретности на особом объекте, коим тогда была Бендерская крепость. К сожалению, очень много материальных объектов на территории крепости безвозвратно утрачены для научных исследований. Так, со слов военнослужащих, проходивших службу в разные периоды в Бендерской крепости, удалось установить, что там неоднократно, на большой глубине, обнаруживали строения из дерева и глины. Никто их не исследовал, а большая часть была просто уничтожена.
Следует упомянуть еще один интересный факт: при изучении Бендерской крепости следует чётко отделять цитадель, как комплекс, от всех остальных её фортификационных сооружений, особенно внешнего оборонного пояса.
Цитадель наиболее интересное сооружение крепости, и, вероятнее всего, самое древнее, о чём говорит сама кладка ее стен. Ее архаичность резко контрастирует с кладкой других укреплений крепости, даже башен самой цитадели, и более нигде не повторяется. Стены цитадели сложены из разноразмерных (некалиброванных) блоков камня-известняка, существенно отличающихся друг от друга размерами. При этом, из таких же блоков, выложены как внутренние стены цитадели, так и внешние. Складывается впечатление, что цитадель строили быстро и наспех, из материала, который был под рукой. Интересно также, что часть блоков несет на себе следы узоров явно не турецкого происхождения, а, скорее, греческого, что говорит о привозном материале из ближайших бывших черноморских греческих городов-полисов.
Собственно, при строительстве цитадели никто даже не озаботился правильной архитектурной геометрией строения. Прямоугольник цитадели нарушен за счет выноса северо-восточного угла далеко в сторону берегового плато, если это, конечно, не сделано специально, по какой-то никому не известной причине. Существует предположение, что башни цитадели были встроены в уже построенное сооружение позже, или же были перестроены, включая и нанесение на башни дополнительной панцирной каменной кладки.
Из всего сказанного можно сделать вывод, что на месте впоследствии выстроенной турками мощной каменной Бендерской крепости, сохранившейся до наших дней, уже существовало фортификационное сооружение. Каким оно было и кем было выстроено, историкам еще придется выяснять. С каждым годом все больше и больше источников вводятся в научный оборот, появляются новые исследования и архивные материалы, которые помогут поднять завесу тайны и ответить на ряд вопросов, связанных с историей нашего края, города и крепости.
Крепость здесь, на месте удобной переправы, могла возводиться в разные эпохи, разными государствами и властителями, исходя из политической и экономической ситуации того или иного периода. Здесь всегда проходил один из важнейших торговых путей региона, река Днестр долгие годы оставалась границей между государствами с разным социально-политическим и экономическим потенциалом и разными военно-политическими устремлениями. Защита торгового пути и существующей переправы должна была осуществляться в любом случае, и доступными в разные периоды времени способами.
Вполне возможно, что крепость на этом месте была возведена и во времена римской Дакии, и во времена литовского князя Витовта. Крепость могла быть или полностью, или частично снесена татаро-монголами и выстроена заново молдавскими господарями. Вполне возможно, что там рядом могли существовать, как каменная генуэзская фактория, так и татарский родовой замок из земли и дерева. К сожалению, описания этих фортификационных сооружений практически не дошли до наших дней, и тем важны дальнейшие исследования в этой области.
Часть исследователей считает, что, говоря о татарской, молдавской или генуэзской крепостях на месте Тигины, речь, скорее всего, идет об одном и том же объекте. Выстроенная генуэзцами цитадель юридически не являлась их собственностью, как об этом уже было сказано выше, а считалась собственностью их «хозяев» – татар; именно у татар они получают «ярлык» (право на аренду) на владение Белгородом и право пользоваться водной артерией – Днестром. Молдавское княжество тоже считало цитадель своей, так как номинально территория входила в состав княжества, хотя фактически была отторгнута татарами у молдавских господарей.
